Вильгельм Зоргенфрей Земля

Кружит, в веках прокладывая путь, Бескрылая, плывет неторопливо, И к солнцу поворачивает грудь, И дышет от прилива до отлива.

Отроги гор — тугие позвонки — Встают грядой, застывшей в давней дрожи, И зыблются покатые пески Изломами растрескавшейся кожи.

На окуляр натягивая нить, Глядит в пространства звездные астроном И тщится бег свободный подчинить Незыблемым и мертвенным законам.

А химика прокисленная длань Дробит куски разрозненного тела, И формула земли живую ткань В унылых письменах запечатлела.

Но числам нет начала и конца, И веет дух над весом и над мерой — А камни внемлют голосу певца, И горы с места двигаются верой.

Удел земли — и гнев, и боль, и стыд, И чаянье отмстительного чуда, И вот, доныне дерево дрожит, К которому, смутясь, бежал Иуда.

И кто пророк? Кто скажет день и час, Когда, сорвавшись с тягостного круга, Она помчит к иным созвездьям нас, Туда, где нет ни Севера ни Юга?

Как долго ей, чудовищу без пут, Разыскивать в веках себе могилу, И как миры иные назовут Ее пожаром вспыхнувшую силу?