Владимир Высоцкий О фатальных датах и цифрах

_Поэтам и прочим, но больше — поэтам

Кто кончил жизнь трагически — тот истинный поэт, А если в точный срок — так в полной мере. На цифре 26 один шагнул под пистолет, Другой же — в петлю слазил в «Англетере».

А в тридцать три Христу… (Он был поэт, он говорил: «Да не убий!» Убьешь — везде найду, мол.) Но — гвозди ему в руки, чтоб чего не сотворил, Чтоб не писал и ни о чем не думал.

С меня при цифре 37 в момент слетает хмель. Вот и сейчас как холодом подуло: Под эту цифру Пушкин подгадал себе дуэль И Маяковский лег виском на дуло.

Задержимся на цифре 37. Коварен бог — Ребром вопрос поставил: или — или. На этом рубеже легли и Байрон, и Рембо, А нынешние как-то проскочили.

Дуэль не состоялась или перенесена, А в тридцать три распяли, но не сильно. А в тридцать семь — не кровь, да что там кровь — и седина Испачкала виски не так обильно.

Слабо стреляться? В пятки, мол, давно ушла душа? Терпенье, психопаты и кликуши! Поэты ходят пятками по лезвию ножа И режут в кровь свои босые души.

На слово «длинношеее» в конце пришлось три «е». Укоротить поэта! — вывод ясен. И нож в него — но счастлив он висеть на острие, Зарезанный за то, что был опасен.

Жалею вас, приверженцы фатальных дат и цифр! Томитесь, как наложницы в гареме: Срок жизни увеличился, и, может быть, концы Поэтов отодвинулись на время!

1971