Александр Сумароков Меланида

Дни зимнія прошли, на паств? н? тъ мороза, Выходитъ изъ пучка едва прекрасна роза, Едва з? леностью покрылися л? са, И обнаженныя од? лись древеса, Едва очистились, по льдамъ, отъ грязи воды, Зефиры на луга, пастушки въ короводы. Со Меланидой взросъ Акантъ съ ней бывъ всегда, Да съ ней не говорилъ любовно никогда; Но вдругъ онъ н? когда нечаннно смутился, Не зная самъ тово: что ею онъ прельстился. Сбираясь многи дни къ поб? д? сей Еротъ: На крыльяхъ в? тра онъ лет? лъ во короводъ. Къ тому способствуетъ ему весна и Флора, А паче Граціи и съ ними Терпсихора. И какъ въ очахъ огонь любовный заблисталъ, Пастушки своея Акантъ чужаться сталъ. На вс? онъ спросы ей печально отв? чаетъ: Вседневно ето въ немъ пастушка прим? чаетъ, И посл? на нево сердиться начала. Какую я теб? причину подала, И ч? мъ передъ тобой я нын? провинилась, Что вся твоя душа ко мн? перем? нилась? Несм? лый ей Акантъ то таинство таитъ. Н? тъ, н? тъ, скажи, она упорно въ томъ стоитъ, Коль я теб? скажу; такъ будучи ли безспорна. Колико ты теперь во спрос? семъ упорна? Не то ли? Н? когда, не помню въ день какой, Собачку я твою ударила рукой Какъ бросяся она ягненка испугала? Вить етимъ я тебя Акантъ не обругала, Могло ль бы то смутить досадою меня, И сталъ ли бъ отъ того крушиться я стеня! Или что зяблицу твою взяла во кл? тк? Которая была пов? шена на в? тк Влад? й ты зяблицей: и, то прощаю я; На что и кл? тка мн? и зяблица моя? Внимай ты таинство; да только не сердися: А паче и того, внимай и не зардися. Молчи! Ты хочешь мн? сказати о любви. Тобой пылаетъ огнь во всей моей крови. Не кажетъ пастуху за ето гн? вна вида, Хотя и прочь пошла вздохнувша Меланида. Тихъ в? чоръ наступилъ, в? чорняя заря, Багрила небеса надъ рощами горя; Лучи пылающа св? тила не сіяли, И овцы вшедшія въ загоны не бл? яли: Аканта жаръ любви къ красавиц? ведетъ: Наполненъ онъ туда надеждою идетъ: Какъ р? чка быстрая по камешкамъ крутится, И р? зко б? гучи играюща катится, Въ такой стремительной и св? жей быстрот?, Влюбившійся Акантъ сп? шитъ ко красот? Нашель: она ево хотя не ненавидитъ, Но прежней живности въ пастушк? онъ не видить; На сердц? у нея любовь, на мысли стыдъ, Одно пріятно ей, другое духъ томитъ. Хотя любовница была и не прив? тна, Любовь ея къ нему со вс? мъ была прим? тна. Никакъ дражайшая ты грудь мою пл? ня, И тайну выв? давъ сердита на меня? Не будешь никогда Акантъ ты мн? противенъ; Такъ что же зд? лано, что твой такъ духъ унывенъ? Ахъ, ч? мъ твою, ахъ, ч? мъ я дружбу заплачу! Не в? даю сама чево теперь хочу. Отказъ за всю твою любовь теб? нахаленъ: Досаду принесеть и будешь ты печаленъ: А естьли ласку я теб? употреблю, И выговорю то, что я тебя люблю; Ты будешь требовать — люблю, не требуй бол?! Пастушка! Можетъ ли пріятно то быть поле, Въ которомъ мягкихъ травъ не видно никогда, И наводняетъ лугъ весь мутная вода? Сухая вить весна не можетъ быть усп? шна, Сухая и любовь не можетъ быть ут? шна. Въ какой я слабости Акантъ теб? кажусь! Не только рощи сей, сама себя стыжусь. Прекрасная уже день клонится ко нощи; Способствуетъ намъ мракъ и густота сей рощи. Пойдемъ туда — постой — что д? лать будемъ тамъ? Тамъ будомъ д? лать мы то что угодно намъ. Колико ты Акантъ и дерзокъ и безстыденъ! Но ахъ, ужо мой рокъ, мн? рокъ уже мой виденъ. Пойди дражайшая и простуди мн? кровь; Увы! — ум? ръ мой стыдъ, горячая любовь! Предходитъ онъ: она идетъ ево сл? дами, Какъ ходятъ пастухи къ потоку за стадами. Сопротивляется и тамъ она еще, Хотя и в? дая, что то уже вотще, Но скоро кончилось пастушкино прещенье, И сл? дуетъ ему об? ихъ восхищенье.