Ярослав Смеляков Разговор о поэзии

Ты мне сказал, небрежен и суров, что у тебя — отрадное явленье!- есть о любви четыреста стихов, а у меня два-три стихотворенья.

Что свой талант (а у меня он был, и, судя по рецензиям, не мелкий) я чуть не весь, к несчастью, загубил на разные гражданские поделки.

И выходило — мне резону нет из этих обличений делать тайну,- что ты — всепроникающий поэт, а я — лишь так, ремесленник случайный.

Ну что ж, ты прав. В альбомах у девиц, средь милой дребедени и мороки, в сообществе интимнейших страниц мои навряд ли попадутся строки.

И вряд ли что, открыв красиво рот, когда замолкнут стопки и пластинки, мой грубый стих томительно споет плешивый гость притихшей вечеринке.

Помилуй бог!- я вовсе не горжусь, а говорю не без душевной боли, что, видимо, не очень-то гожусь для этакой литературной роли.

Я не могу писать по пустякам, как словно бы мальчишка желторотый,- иная есть нелегкая работа, иное назначение стихам.

Меня к себе единственно влекли — я только к вам тянулся по наитью — великие и малые событья чужих земель и собственной земли.

Не так-то много написал я строк, не все они удачны и заметны, радиостудий рядовой пророк, ремесленник журнальный и газетный.

Мне в общей жизни, в общем, повезло, я знал ее и крупно и подробно. И рад тому, что это ремесло созданию истории подобно.

1958