Константин Случевский Из Гейне

В ночь родительской субботы, Трое суток пропостившись, Приходил я на кладбище, Причесавшись и побрившись.

Знаю я, кому придется В этот год спуститься в землю, Кто из смертных, из живущих, Кувырнется, захлебнется.

Кто-то лысый — полосатый, В красных брюках, в пестрых перья Важно шел петушьим шагом, Тонконогий и пузатый.

Кто-то длинный, очень длинный, В черном фраке, в черной шляпе, Шел, размашисто шагая, Многозвездный, многочинный.

Кто-то, радостями съеден, В туго стянутом корсете, Раздушен и разрумянен, Проносился вял и бледен.

Шли какие-то мундиры, Камергеры, гоф-фурьеры, Экс-жандармы, виц-министры, Пехотинцы, кирасиры.

Шли замаранные люди, Кто в белилах, кто в чернилах, Шли забрызганные грязью, Кто по шею, кто по груди.

Шли — и в землю опускались… Громко каркали вороны, На болоте выла вьюга И лягушки откликались. 1857-1860