Ольга Седакова Смерть Алексия, Римского Угодника (Легенда седьмая)
Ты сад, ты сад патрицианский, ты мрамор, к сердцу привитой, шумишь над снящейся водой, над юностью медитерранской, делясь последней красотой с усыновленным сиротой.
И лепестки себя кидают, и распускается вода, и так колонны расцветают, что сердце бьется от стыда.
И человек ли угадает, зачем насажен этот сад, зачем нас в горе покидают и в радости зовут назад и – попрощайтесь! – говорят и снова прошлым окружают.
И вот окно выходит в сад. Как в слабоумном отраженье, он узнаёт свой новый взгляд в его стесненье и стяженье. Волокна верят и болят: – Неужто Бог идет, как яд?
Идет, как яд идет в крови, и, безопасный иноверцу, Он только слышащее сердце рвет, словно письмо любви. И сердце просит: – Разорви!
Я слышу хищное сниженье другой столицы. Перед той ты – сдержанное униженье, предместье юности второй. Семейный плач, наемный вой. –
со светом требует меня. Я выйду, глаз не поднимая и шага не переменя.
И если время утешает, то примет вас, как слезный плат, как со свечи нагар снимают, как в окна ласточки летят.
Как я иду в глаза из глаз уже в слезах воспоминанья, я – голос, поднятый за вас, и принятое подаянье.
Нажмите «Мне нравится» и
поделитесь стихом с друзьями:
Комментарии читателей