Юрий Ряшенцев На рынке

Вот древнее зрелище — полная страсти толпа на рынке, коричневом, желтом, оранжевом, красном, зеленом. Сквалыга и вместе мотовка, зорка и слепа, как дышит она маринованным воздухом или соленым, иль диким кишлачным, которым так веет шурпа.

И солнечных разных энергий заряд шаровой, эфир очищают вдруг рыжие цитрусы гагринской рощи. Забудь о садах Коста-Браво, игрок биржевой: здесь так же сладка для тебя, но дешевле и проще, удача на длинных прилавках, — небось, с трын-травой.

«Не хлебом единым»… Конечно, не хлебом одним, но — мясом и сыром, арбузами, зеленью и овощами. Слабеет ли дух наш, настойчивой плотью тесним, иль там он силен, где мы сами свободны, где сыты мы с вами? И правда:«не хлебом единым». Конечно, не им!

Но все-таки это Господне вниманье к тому, чтоб столь упоенно и празднично лезли в глаза эти брашна, — есть просто лукавый соблазн для того, чтоб потом нас — во тьму за грешную слабость к дареной нам плоти? И вымолвить страшно! Я, может, во что и не верю, но верю Ему.

Мне жаль и заколотых овнов и даже козлищ. Но их назначенье иное голодному люду невнятно. Серебряный отзвук целковых, шуршанье ли тыщ — оно, неоплатное зрелище рынка, как прежде, бесплатно! И как это славно, и как это кстати: сегодня я нищ.

1963