Александр Ривин Прогулка к поэме

Юдифь! Давай вперед запомним, как рукава клюет шиповник древками роз прохладнокровных. Сквозь тын крадется дева в дворик к вождю, пока храпят в подворьях и дремлют стражники в дозоре, пока весенний праздник роет подкоп под происки героев, дадим, с поэмой не повздорив, пока ей грезить о героях.

Стучит волна в вечерний берег, в полях шарахается вереск, и через фырканье и шелест ракет и платьев в майском сквере, на нашу замкнутость нацелясь, летит ночное недоверье.

Ты улыбаешься устало. От нетерпения крестами прядут соборные темёна. О, предпрощальное молчанье! О, терпкий пафос расстоянья, развеянный в пустом вагоне.

И только ты, и только ветер, срывающий со звездных петель скрипучий дождь, который светел, как дрожь на щупальце ракеты, дробящийся об слезы эти, об эту боль, которой в свете я был единственный свидетель.

И только ты — ты. Только Олле! Проверенное зоркой болью, проваренное горькой солью (она слезой отхлещет вволю!) — как выверил я это имя! Ты, веки надсадив до боли в сквозящем створчатом растворе, захлопнешь ли с моей любовью, слезами женскими своими? Май 1934