Александр Нивин Севастополь

Я помню: день румяный догорал, От моря сыростью соленой потянуло, К ногам моим скатился сонный вал И в море вновь ушел без гула.

В померкшей синеве хладеющих небес Зажглися звезды крупные без счета, И пала сладкая дремота На голубой залив, на мачт недвижный лес…

Как грозно высилась — одна сплошная рана — Над морем тень Малахова кургана! Священный край! Сбылося, наконец, То, что давно так душу волновало!

Вот я с тобой, — задумчивый певец… И прошлое меня таинственно объяло… Не красота твоих глубоких вод, Не прелесть зорь, не нега ночи южной Меня влекли… Нет, мой приход Был полон радости недужной!

Хотелось плакать мне, припасть к земле сырой Моими грешными устами, Обняться с этими крестами И прошептать: «О, родина, я твой, Прости, прости меня!» — А сердцу говорила Так внятно надпись: «Братская могила».

* * *

Там, где нагорный воздух чище, Меж кипарисов и кустов, Раскинулось пустынное кладбище. Густая рать надгробий и крестов

Ревниво мир усопших охраняет И смерти час живым напоминает. О, сколько их, спасался, сюда, К заветным берегам пристало, Чтоб не вернуться никогда! Надежда робкая действительность скрывала;

Казались им вернее друга Сосна в горах и солнце юга! Какой насмешкою, средь мертвой тишины, Доносится сюда и смех детей беспечный, И аромат таврической сосны, И моря ропот вековечный!