Иван Никитин Уж как был молодец...

Уж как был молодец — Илья Муромец, Сидел сиднем Илья Ровно тридцать лет, На тугой лук стрелы Не накладывал, Богатырской руки Не показывал. Как проведал он тут, Долго сидючи, О лихом Соловье, О разбойнике, Снарядил в путь коня: Его первый скок — Был пять вёрст, а другой — Пропал из виду. По коню был седок, — К князю в Киев-град Он привёз Соловья В тороках живьём. Вот таков-то народ Руси-матушки! Он без нужды не вдруг С места тронется; Не привык богатырь Силой хвастаться, Щеголять удальством, Умом-разумом. Уж зато кто на брань Сам напросится, За живое его Тронет не в пору, — Прочь раздумье и лень! После отдыха Он, как буря, встаёт Против недруга! И поднимется клич С отголосками, Словно гром загремит С перекатами. И за тысячи вёрст Люд откликнется, И пойдет по Руси Гул без умолку. Тогда всё трын-трава Бойцу смелому: На куски его режь, — Не поморщится. Эх, родимая мать, Русь-кормилица! Не пришлось тебе знать Неги-роскоши! Под грозой ты росла Да под вьюгами, Буйный ветер тебя Убаюкивал, Умывал белый снег Лицо полное, Холод щёки твои Подрумянивал. Много видела ты Нужды смолоду, Часто с злыми людьми На смерть билася. То не служба была, Только службишка; Вот теперь сослужи Службу крепкую. Видишь: тучи несут Гром и молнию, При морях города Загораются. Все друзья твои врозь Порассыпались, Ты одна под грозой… Стой, Русь-матушка! Не дадут тебе пасть Дети-соколы. Встань, послушай их клич Да порадуйся… «Для тебя — всё добро, Платье ценное Наших жён, кровь и жизнь — Всё для матери». Пронесёт Бог грозу, Взглянет солнышко, Шире прежнего, Русь, Ты раздвинешься! Будет имя твоё Людям памятно, Пока миру стоять Богом сужено. И уж много могил Наших недругов Порастёт на Руси Травой дикою!

8 декабря 1854