Николай Некрасов Застенчивость

Ах ты страсть роковая, бесплодная, Отвяжись, не тумань головы! Осмеет нас красавица модная, Вкруг нее увиваются львы:

Поступь гордая, голос уверенный, Что ни скажут — их речь хороша, А вот я-то войду, как потерянный,- И ударится в пятки душа!

На ногах словно гири железные, Как свинцом налита голова, Странно руки торчат бесполезные, На губах замирают слова.

Улыбнусь — непроворная, жесткая, Не в улыбку улыбка моя, Пошутить захочу — шутка плоская: Покраснею мучительно я!

Помещусь, молчаливо досадуя, В дальний угол… уныло смотрю И сижу неподвижен, как статуя, И судьбу потихоньку корю:

«Для чего-де меня, горемычного, Дураком ты на свет создала? Ни умишка, ни виду приличного, Ни довольства собой не дала?.»

Ах! судьба ль меня, полно, обидела? Отчего ж, как домой ворочусь (Удивилась бы, если б увидела), И умен и пригож становлюсь?

Все припомню, что было ей сказано, Вижу: сам бы сказал не глупей… Нет! мне в божьих дарах не отказано, И лицом я не хуже людей!

Малодушье пустое и детское, Не хочу тебя знать с этих пор! Я пойду в ее общество светское, Я там буду умен и остер!

Пусть поймет, что свободно и молодо В этом сердце волнуется кровь, Что под маской наружного холода Бесконечная скрыта любовь…

Полно роль-то играть сумасшедшего, В сердце искру надежды беречь! Не стряхнуть рокового прошедшего Мне с моих невыносливых плеч!

Придавила меня бедность грозная, Запугал меня с детства отец. Бесталанная долюшка слезная Извела, доконала вконец!

Знаю я: сожаленье постыдное, Что как червь копошится в груди, Да сознанье бессилья обидное Мне осталось одно впереди…

1852 или 1853