Самуил Маршак Как искали Наташу

Отряд приехал в лагерь, Над крышей вьются флаги. В полях, в лесах, в овраге Мы слышим голоса.

Несутся звуки горна, Взбегая вверх задорно, И будят луг просторный И дальние леса.

Машины разгрузили, Шоферов накормили, И вновь автомобили Отравились в Москву.

Приезжие ребята И Надя, их вожатый, Идут на склон покатый, Садятся на траву.

Они — вторая смена. Уже скосили сено. Плывет комбайн степенно. Уборка началась.

Но вот к вожатой Наде Подходит рослый дядя. — Кто, — говорит, — в отряде За старшего у вас?

Нужна нам помощь ваша. Пропала внучка наша, По имени Наташа, Трех с половиной лет.

Жена и дочка Валя Орехи с нею рвали, Да внучку прозевали- Глядят — девчонки нет.

Моя старуха с дочкой Обшарили все кочки. Коль не найдем до ночки, Ребенка не спасти.

В колхозе нашем «Горки» Все нынче на уборке. А вы, ребята, зорки, Попробуйте найти!

— Найдем! — сказала Надя, На лес далекий глядя. — Кто из ребят в отряде Отправится со мной?

— Мы все! — сказали Вова, И Катя Иванова, И Шура Глазунова, И Петя Куренной,

И Кузнецова Зойка, И Вероника Бойко С Мариной Ильиной,

И Бондарева Ленка, И Громов Константин, И длинный Нестеренко, И маленький Фомин.

— Товарищи! Два слова! Мы предлагаем план, — Сказали Белкин Вова И Бондарев Иван. —

Давайте для разведки Разделим лес на клетки. А лучше цепью редкой Прорежем лес насквозь.

Прочешем лес гребенкой — Нельзя ж искать ребенка, Как курица цыпленка, Без плана, на авось!

— Да только, чур, смотрите, — Сказал Малеев Витя, — Грибов в пути не рвите И ягоды лесной!

— Кто будет рвать орехи, Тем будет на орехи! Идем не для потехи! — Добавил Куренной.

Ребята входят в чащу, В густой и темный лес. Над ними шелестящий Колышется навес.

Здесь делом каждый занят В закатной тишине. Вон дятел барабанит На розовой сосне.

Пригнулась ветка ниже, Упал лесной орех. И белки красно-рыжей Сверкнул пушистый мех.

Снует народ пернатый Вокруг примолкших гнезд, И тихо в час заката Посвистывает дрозд.

— А я нашла чернику. Да как она крупна! — Позвала Веронику Марина Ильина.

— Нашла? — спросили Вова, И Катя Иванова, И Шура Глазунова, И Петя Куренной.

И сразу гулко, звонко Откликнулись вдали: — Нашли, нашли ребенка! — Две девочки нашли!..

Когда же понемногу Горячка улеглась, Спросила Надя строго: — С чего ж у вас тревога, Ребята, началась?

Краснея, Вероника С Мариной Ильиной Признались, что черника Была всему виной.

Пришлось им перед всеми Вину свою признать. — Ну вот, нашли же время Чернику собирать!

За нами ночь вдогонку, Домой идти пора. Но как в лесу девчонку Оставить до утра?

— Взглянуть бы сверху надо Взберись-ка на сосну, — Вожатая отряда Сказала Фомину.

Фомин быстрее белки На дерево залез. Кругом — кустарник мелкий И рослый, старый лес,

Вон пышная рассада Молоденьких дубков, Как дети из детсада Меж дедов-стариков.

Ручей струится тонкий, А там — туманный луг. Но нет в лесу девчонки, Как ни гляди вокруг!

Опять бредут ребята, Проходит долгий час. Последний свет заката Меж соснами угас.

Последний свет заката Угас, блеснув огнем, И говорят ребята: — Неужто не найдем?

— Нет, — Надя им сказала, — Прошли мы полпути — Во что бы то ни стало Должны мы след найти!

Хоть, правда, поздновато, Но старшие ребята Пускай идут со мной, А младших вместе с Натой, Со звеньевой вожатой, Отправим мы домой.

— Домой? Да что ты, Надя! — Послышалось в ответ. — Все старшие в отряде, В отряде младших нет!..

Луна встает над чащей, И луч ее косой Покрыл кусты дрожащей Туманной полосой.

Идут-бредут ребята Гуськом, за шагом шаг. И вдруг с крутого ската Фомин скользнул в овраг.

С горы Фомин Сережка Скатился, словно мяч, Опомнился немножко И слышит тихий плач.

Он слышит голос тонкий Из-за густой листвы. Что это? Плач ребенка? А может, крик совы?

Но плач затих. Ни звука В овраге не слыхать. Кричит Фомин: — А ну-ка, Заплачь, заплачь опять!

Да нет, никто не плачет. В лесу шумит листва, Журчит ручей. Ну, значит, То вскрикнула сова.

Во мраке куст колючий Хватает Фомина. Но вот из темной тучи Прорезалась луна.

И сразу стал просторней Овраг в лучах луны. Торчат, чернея, корни Березы и сосны.

Густой кустарник колкий Теснится у ручья. Как мелкие осколки, В кустах блестит струя.

Фомин идет смелее. Вдруг что-то вдалеке, В лучах луны белея, Мелькнуло в лозняке.

Забилось сердце звонко У Фомина в груди: Среди кустов девчонку Он видит впереди.

Идет она, хромая, С корзиночкой в руке. Одна нога босая, Другая в башмачке.

Идет, тревожно дышит, Глядит на каждый куст И плачет, чуть услышит Далекий треск иль хруст.

Фомин ползет вдогонку, Крадется позади — И вдруг позвал девчонку: — Наташа, погоди!

Но девочка сначала Метнулась, как зверек, От страха закричала, Пустилась наутек.

Фомин за ней: — Наташа! Твой дед, сестра и мать И все ребята наши Пришли тебя спасать!

Наташа поглядела Назад из-за ствола И медленно, несмело К Сереже подошла.

Приставшие колючки Он снял с ее волос И, взяв ее на ручки, Через кусты понес.

Наташа понемножку Становится смелей. — Я уколола ножку. Гляди-ка, кровь на ней!

Он обвязал ей пальчик: — Ну вот и не болит! — Спасибо, дядя мальчик! Наташа говорит.

Но вновь исчезла в туче Бродячая луна, И снова куст колючий Хватает Фомина.

Фомин прибавил шагу И слышит сквозь листву, Как по всему оврагу Разносится «ау»!

«Ау!» — несется снова Из темноты ночной. Да это Надя, Вова, И Катя Иванова, И Шура Глазунова, И Петя Куренной, И Кузнецова Зойка, И Вероника Бойко С Мариной Ильиной.

— Нашел! — кричит Сережа И слышит, как вдали Звенит: — Ура, Сережа! — И маленькая тоже Кричит: — Меня нашли!

С крутой горы ребята И Надя, их вожатый, Гуськом, замедлив шаг, Спускаются в овраг.

Идут цепочкой Вова, И Шура Глазунова, И Катя Иванова, И Петя Куренной, И Кузнецова Зойка, И Вероника Бойко С Мариной Ильиной.

Фомин передовому Ребенка отдает, Передовой — другому, А там и третий ждет.

Потом четвертый, пятый, Шестой, Седьмой, Восьмой… И вот идут ребята С Наташею домой.

Горнисты будят лагерь. Трава блестит от влаги. Горит на алом флаге Рассветная заря.

Несутся звуки горна, Взбегая вверх проворно, И вторят им задорно Другие лагеря.