Николай Львов Загадки

1 Ходить я не могу, однако ж не лежу; Согнутым я ногам подпорою служу. Мя часто носят все, стою же весь свой век; А пользую тогда, устал коль человек. Равно как с женщиной, с мужчиной я ласкаюсь И только лишь к одной спине их прилепляюсь. Устанешь как когда, кричишь: меня подайте, А как меня зовут, вы сами отгадайте.

Стул 2 Какой-то бриллиант меж камушков лежит, Но схватит кто его, лишь только отбежит И плюнет на него с болезнью и тоской; Нельзя, знать, бриллиант взять голою рукой? Часа три полежав, он весь вдруг почернеет; И всякий уж его тогда брать в руки смеет.

Уголь 3 Несчастнейшее мы на свете сем творенье, И, знать, сотворены другим на вспоможенье: Трудимся мы для ног, для рук, для головы; Но что в том пользы нам? скажите сами вы; Готовим пищу мы, а сами не глотаем, И сыты от трудов своих мы не бываем; Мы тверды, но что в том? Хоть камням мы подобны, Но мы в работе век, они лежат покойны.

Зубы 4 Как злейший крокодил, я рот свой разеваю И, что ни бросят мне, все надвое терзаю. Пять мальчиков меня к тому злу побуждают, А без того мои и члены не владают.

Ножницы 5 Кузнец меня родил; ему должна рожденьем; Первейшим же служу портному вспоможеньем.

Ножницы 6 Я вам пылиночку горою покажу; И небо на плечах я ваших положу. А меня доколе нет, То один видите свет.

Микроскоп 7 Что? Десять работают, А двое надзирают; Ничего ж никто не знает, Как один не управляет.

Руки, глаза, разум 8 Ничто меня на свете не прельщает; Водою я живу, вода меня питает; И воду я люблю. А дневное светило Уж оченно-то мне, уж оченно не мило; Как скоро лишь лучам его я виден стал, С большою трусостью свой колпачишко снял.

Гриб 9 Мною астроном гуляет по пространным небесам; Географ дорогу знает по горам, долам, лесам; Корабельщик без меня Стоит на море, стеня. Коль меня скоро найдет, То немного мной шагнет; Тогда он якори оставит И парусы направит; Я живу без рук, без брюха, но имею две ноги; Все разумны меня любят, ненавидят дураки.

Циркуль 10 Хоть бумажка я простая, но имею много глаз; И из Крезуса я нищим превратить могу тотчас. Я спасение от скуки, Мне все люди говорят; Я целую у всех руки, Все меня хоть въявь бранят.

1787