Бенедикт Лившиц Глубокой ночи мудрою усладой...

Глубокой ночи мудрою усладой, Как нектаром, не каждый утолен: Но только тот, кому уже не надо Ни ярости, ни собственных имен. О, тяжкий искус! Эта ширь степная, Все пять морей и тридцать две реки Идут ко мне, величьем заклиная, И требуют у лиры: нареки! Но разве можно тетивы тугие На чуждый слуху перестроить лад, И разве ночью также есть Россия, А не пространств необозримых плат? Как возложу я имя но поляны, Где мутным светом все напоено, И. совершая подвиг безымянный, Лежит в земле певучее зерно? Уже мне внятны: дивное зачатье И первый поиск звука в глубине, Двух полюсов земных рукопожатье, В младенчестве приснившееся мне,— И в забытьи, почти не разумея, К какому устремляюсь рубежу. Из царства мрака, по следам Орфея, Я русскую Камену вывожу. 1919