Юрий Левитанский Каменная книга

Часы стояли. Шли. Опять стояли. И время шло по кругу стороною. Спокойно спали боги на Олимпе, Водою ионической омывшись, И ассирийский царь храпел во сне. Дремали Фивы, Вавилон и Троя, Атлант, Сизиф, Геракл и Агамемнон, Афина, Персефона, Филомела, Арес, Гермес, Пифон и Аполлон, Омфала, Деянира и Пандора, Атос, Портос и храбрый Арамис В обнимку с неразлучным д«Артаньяном, И лишь одна Елена не спала, Не та, увы, прекрасная Елена, Зевеса дочь,– а та, Молоховец. Как раз сейчас, пока вокруг нее В больших кувшинах, в синих ведрах, в банках Из-под компота остывало мясо, Она своей рукой окровавленной Ту фразу выводила роковую, Зловещего исполненную смысла, Ту самую – «тушить его, тушить!», И хоть она, злодейка-лицемерка, Успела букву Д сменить в том слове На букву Т, но явственно звучало Все то же Д – «душить его, душить!». И я тогда сказал себе: – На свете Есть много, друг Горацио, такого, Что и не сразу в голову придет! Казалось бы, питанье и убийство – Две вещи несовместные. А так ли? И не был ли фактически убийцей Мной создатель книги кулинарной, Дающий лицемерные советы Доверчивым хозяйкам молодым?.

1980