Аля Кудряшева Мизантропические стансы

Художественной ценности не представляет.

Так они залезают в твой мир и пьют его, Чавкая, захлебываясь, вздыхая: «Можно войти в Жж с твоего компьютера?» «Можно, я присосусь к твоему вайфаю?»

Я убегаю, прячусь, сижу на корточках — Но отказал спам-фильтр, дыра в системе. «Можно, я одолжу у тебя ту кофточку?» «Можно войти в тебя из твоей постели?»

День пролетит и ночь проползет тягучая, Серыми клочьями лезет из неба вата. «Можно, я полюблю тебя и помучаюсь? Можно ты в этом сама будешь виновата?»

В общем-то, я не дока в вопросах этики, В общем-то, я могу и послать подальше, Только не понимаю, что делать с этими, После того как ты себя всю отдашь им.

С цельными, как молоко трехпроцентной жирности, С точными, как инструкции генеральские. В этом лесу совсем не осталось живности, Нужен хотя бы день для регенерации.

Не отпускают, пытаясь исчезнувший жар грести, «Где ты»? — кричат — «Мы привыкли, приди, пожалуйста»! Капают, капают, капают слезы жадности, Чтобы их обменяли на слезы жалости.

Боже, они внезапны, как водка в тонике, Люди умелой кисти, скульптурной лепки. «Можно я разлюблю тебя после вторника? Можно в четверг поплачу в твою жилетку?»

Как они знают свой текст, как они поют его, — Будто «Michele, ma belle» или «Who by fire». «Можно войти в ЖЖ с твоего компьютера? Можно, я присосусь к твоему вайфаю?»

Нет, ничего такого особо страшного, Сдать бы отчет и закончить весь этот чат. Как же мне тоже хочется что-то спрашивать.

Только никто не тянется отвечать.