Семен Кирсанов Любовь лингвиста

Я надел в сентябре ученический герб, и от ветра деревьев, от веток и верб я носил за собою клеенчатый горб — словарей и учебников разговор.

Для меня математика стала бузой, я бежал от ответов быстрее борзой… Но зато занимали мои вечера: «иже», «аще», «понеже» et cetera…

Ничего не поделаешь с языком, когда слово цветет, как цветами газон. Я бросал этот тон и бросался потом на французский язык: Nous etions… vous etiez… ils ont…

Я уже принимал глаза за латунь и бежал за глазами по вечерам, когда стаей синиц налетела латынь: «Lauro cinge volens, Melpomene, comam!»

Ax, такими словами не говорят, мне поэмы такой никогда не создать! «Meine liebe Mari»,- повторяю подряд и хочу по-немецки о ней написать.

Все слова на моей ошалелой губе — от нежнейшего «ах!» до плевков «улюлю!». Потому я сегодня раскрою тебе сразу все: «amo», «liebe dich» и «люблю»!