Елена Касьян И там, где мне уже не стать другой

И там, где мне уже не стать другой, на том забытом старом фотоснимке, я всё ещё машу тебе рукой, как будто ты и впрямь отсюда видишь меня другую, ту, где я тобой всё одиночество своё (как сладким кремом эклеры наполняют) наполняла, где каждый вечер я брала билет в твою реальность, чтоб на фотоснимке вот так смотреть в тебя из года в год…

Проходит всё, но это не пройдёт. Я знаю точно, это не проходит.

Как не проходит детская печаль… Моих родителей осталась половина. За эту половину я боюсь и каждый раз ей уступаю место в партере — пусть внимательно глядит туда, где я упрямо прорастаю в её потомков, где из раза в раз не оправданьем, но определеньем я заполняю трещины в коре и весь свой сок вгоняю в эту крону.

А тень моя всё бродит по перрону, совсем в другой истории, совсем…

Совсем в другой истории ты спишь со мной в обнимку, смерть проходит мимо, и наша нежность так невыносима, что просыпаться страшно. Вопреки чужим расчётам мы друг друга стоим. Когда соврут вокзальные часы, нас кто-то выдернет из этой странной жизни, одним рывком, нечаянно вдвоём,

и в небо окунёт, как в проявитель, и мы проступим снимками на нём…