Кантемир Антиох Дмитриевич

Антиох Кантемир Петрида

1 Я той, иже некогда забавными слоги, Не зол, устремлял свои с охотою роги, Бодя иль злонравия мерзкие преступки, Иль обычьем ствердимы не в пользу поступки, — 5 Печаль неутешную России рыдаю: Смеху дав прежде вину, к слезам побуждаю; Плачу гибель чрезмерну в роксолян народе, Юже введе смерть Петра перва в царском роде. Петра когда глаголю — что не заключаю 10 В той самой речи? Мудрость, мужество к случаю Злу и благополучну, осторожность сильну, Любовь, попечение, приятность умильну, Правдивого судию, царя домостройна, Друга верна, воина, всех лавров достойна, — 15 Словом, все, что либо звать совершенным можно. О, бы плачь сей мой быть могл, в стыд мне, нечто ложно! Музы! аще когда бысть иным просить вольно Вас в помощь, мне паче всех причины довольно Требовать то: и дела бо мужа списати 20 Толь чудны, где страх смертный смысл взвыкл одоляти, Нелеть смертму, и силы печаль отымает: Когда скорбь сердце теснит, ум мыслить не знает. Вы убо дайте силу, причины представьте Бедства сего, вы ум мой, вы перо наставьте! 25 Ты же, Россия, когда недозрелу рану Повесть моя вновь терзать имать отчаянну, Не вовсе себя яви, ниже, унывая, В слезах горьких томися — времена суть злая. Правда, немалой, с Петром, лишились защиты, 30 Сильнейшие уже с ним стены твоя сбиты, И видишь в персть твою красу обращенну, — Но не вовсе надежду непщуй прекращенну: Анна, с той же, что и Петр, преславныя крови, Подымет опалые твои скорби брови, 35 Наградит твой весь упал, и, аще Петрову Не прейдет славу, вижу явить тя готову И недругам показать, что хоть ин владеет — Оружие твое всяк раздражать не смеет, Но страхом в иных руках ту же силу славит 40 И извнутрь обильну тя гражданам представит Сторицею. Круг неба чрез пути пространны Тещи начинал светлый отродок питанны, Отнележе Петр, труд всяк сый смерть презирати, Поморие Персиды власть его познати 45 Убедил и, дотоле непреходну гору Кавказскую одолев, властелин бысть морю. Ужасно, еже древность вси со страхом чтили, Отколь с Запад до Восток росски стали силы! И пространного царства пространны пределы 50 К Северу мраз удержал, и не сосед смелый — К Югу, но вредный нам зной и место ненравно. Когда всесильный творец, правящий всем славно, Небо престол имея и землю под ноги, Намерився народы воззреть свои многи, 55 Подъял веки всевидно и с единым взглядом Узрел все, что на небе, на земле, под адом; Узрел, что искони знал мир, в злобах обильный; Узрел, как слабейшего топчет, теснит сильный, Обиды, убивства злы и коварство в нравах, 60 И к сребру лепу склонность, беспредельность в правах — Словом, видел, что мало добра в человецех, Но злы ныне, якоже быша в прошлых вецех. Вострепета вся земля от очей превечных, Россия в ней паче всех, в страхах бесконечных 65 Чувствовася, не яко протчи превосходит Злостью страны, но яко ту печаль наводит Всевышний зеницу сий; и меж так пространным Родо? м увидел Петра делом весьма странным — Едина паче добра, его же носити 70 Землю недостойную возмнев творец быти, К себе мужа возвести, и духом и телом Божественна, смертных всех превозшедша делом, Восхоте. Увы, воля того непременна И с действом не, как смертных нас бедных, отменна. 75 Восхоте — и абие полки сил небесных Обступают отца всех и ждут неизвестных Повелений, грозные гласы во всей твари Трепещут, не могуще снесть блистаний зари. Есть между огненными его вои сильный, 80 Главнейший воевода, в блистаньи обильный, Страх ада и сил его, душ главный хранитель — Михаил, первый в святых чинов всех правитель. Сего призвав: «Возлюбих, — рече, — Петра мужа, Правяща скипетр российск, его же днесь ужа 85 Держат плоти, и хощу да царит со мною: Не к тому жизни крушим есть печалью злою — Хощу, да его ко мне возведши славно, Со мной, хощу, да будет, что мне стало нравно. Знаю, что скорбна будет России цветущей 90 Гибель сия, сирою тем быти имущей; Но не терпит уж мужа сего совершенна Благость быти небесных благ ему лишенна. Сие же веждь, что того не прежде отьяти Имаши от россиян, нежли бег начати 95 Вторый солнце имеет от запад к востоку, С северным ветром ведущ хлад, зиму глубоку; Суть бо, яже довершить с зачатых имеет И нива, по нем расти имуща, посеет, Да тако, исполнь славы, путь обрящет к небу, 100 Исправив и себе, что к вечности в потребу». Рече той, и абие страшны воевода Приемлет оружие от всякого рода: Шлем блистательный златом главу прикрывает, Тело латми оболче, в них же вся сияет, 105 Что в камнях драгоценно, и приемлют руки: Одна — щит, им же весь ад терпит злые муки, — В нем же бога вышнего страшно имя зрится, Другая — меч пламенный, чим всяка страшится Везде тварь, неступимый, острый обоюду; 110 Нозе шумят железом, носящим страх всюду. Таже, распустив свои светозарны крыла, Их же неведома сотка бога сила, Полете владыки всех исполняти волю. Яко же стрела легка спущенна в неволю 115 С тетивы крепка лука мужественны персты, Делящи быстро воздух, путь себе отверзтый Спешно творит и скоро в мгновенье доходит Цели, в ню же зрение стрелец мудр наводит; Иль яко же всецаря перун грозно смелый, 120 С одного исшед края, все мира пределы Внезапно светом, звуком, страхом наполняет, — Так сей с высоты, юже ум понять не знает, Гремящ в пространстве, твердый воздух, землю, воды Претек, преисподнего достигает входы. 125 Толкнул врага, спадают стальные запоры, Стенят на твердых крюках железны затворы, И звук страшный металла, всюду расширенный, Ужаснул подземную и народ геенны. Содрогнулся светонос, и все полки темны 130 Бегут в глубочайшие пещеры подземны, Воззреть вспять никто смеет, топчет сей другова, Адск правитель не может с страху рещи слова. «Что се есть, — в себе мыслит, — что сей воевода? Не паки ли прейде скореняти рода 135 Нашего власть, якоже сбил нас с неба прежде? Не ада ли нам отъять хощет уж послежде И безместны — увы мне! — убедит нас быти, Неимуще где главы бедны преклонити?» Так мыслил он, ибо, злый и слабым ужасен, 140 Ветра духом бывает прах мал ему страшен, И казнь всяка, хоть ему не грозит, сумнится: Достойна всего зная ся, всего боится; Но не то всевышнего вестник твое было Намеренье: не аду, но россам грозило 145 Сшествие твое, и сил не ада лишити Хотел, но России смех в слезы преложити. Пред дверьми там самими, в самом входе ада, Сидит печаль и мысли тоя люты чада: Старость скорбна, и ужас, и глад, предводитель 150 К смерти, тут и срамная нищета, и бдитель Врат темных — грозна смерть видом и косою; Также сродственный смерти лежит сон, рукою Подперши главу, дремящ; внутрь же, за порогом, Смертоносная война в оружии многом, 155 Со всех стран вредительна, и зависть всезлобна С ехидными власами, и единородна Сестра ея — ненависть; тут и скудоплотны Лежат бледы болезни, к вреду нам охотны. Бесчисленно множество сих убийцев тела: 160 Одна, чрезмерна люта, стоит вдаль несмела, Яже неспешно свою показует злобу, Показавши-чрезмерно, люто ведет к гробу. Странгурио имя есть, римляне уж дали, «Запором мочи» россы (впредь себе) звать стали. 165 Сию рассмотрев сильный Михаил подробну, К исполнению ему веленных удобну Изобрел, и се, вступив в страшну толпу тую, Извлече ю едину и, основав злую, Яко же скор вниз слете, так и вверх поднялся; 170 Двизанием крыл его весь ад облистался. Странгурио влекома вожду вслед, рыдая, Течет, куда ведется и на что, не зная. Уже грозный перввестник претек пропасть бездны, Уже землю, уж воздух, уж достиг и звездный 175 Круг, таже, вселенныя на лицо пространно Наведши очи светлы, как ветр, несказанно Сильный, на северные краи опустился, Там точно, где новый град Петров поселился. Плоды суть оружия, свыкшего в победах, 180 Земля тая, бывшая в долзе у соседах Подвластна, — на ней же Петр град новый сзидати Когда начал, и свершил так, что устрашати Прежде видом сей зачал, неж вести успели Прийти в мир, что российцы в Ингрии засели. 185 Течет меж градом река быстрыми струями, В пространно тречисленными впадая устами Море, его же воды брега подмывают Северных царств, Балтицко древни называют. Над бреги реки всходят искусством иреславным 190 Домы так, что хоть нов град, ничем хуждши давным, И имать любопытно чим бы насладиться Око; имать и недруг, чего устрашиться: Шестибочная крепость, в воде водруженна, Не боится усильства Марса воруженна, 195 Но, щитя своих, крепко грозит и смелейшим. Тут рукой трудился Петр и умом острейшим; Обонпол искусные древоделов руки Производят сильные врагам нашим муки, Растут суды всех родов, и флот, уже страшный 200 Многим, творят что дневно наипаче ужасный. Оттоль вверх, в приму черту, вельмож непресечны Пространны зрятся дворы; где же скоротечны Вторицей в граде струи Нева искривляет, Деляся в два рамена, тут Петр обитает: 205 Не пространно жилище, довольно и покою — Что внешна пышность тому, кто велик душою? Седяще зде, Петр многим вельмож числом всюду Окружен, иль обиды, учиненны люду, Испытуя, иль в нуждах, наступить имущих 210 Народу, способ ища, или в бедности сущих Награждая, законы счиняя полезны, Иль обычаи в своих вводя всем любезны; Не вем точно, что творил; знаю, что пристойны, Что б ни делал, были б те дела и достойны 215 Мир весь к удивлению — не едино племя Россов токмо побудить. Уже царства бремя Сорало было лицо морщинми прекрасно, Блистало величество, однак, в очах ясно, И страшно было зрети вид мужа предивна, 220 Хоть приятству ни одна черта в нем противна. Внезапно возвеял тих ветр во всю палату, Невидим никому бысть вшедший, токмо злату Подобен чист блеск очи помрачи стоящим, Навел страх, молчание друг на друга зрящим. 225 Тогда внийде вождь светлый, сильною рукою Связанну Странгурию влекущ за собою. Вшед, очи к ней обратив, перстом показует Петра, таже скорбный сей указ ей сказует. «Сего, — рече, — не диви: хоть толь страшен делы, 230 Хотя силен, хотя царь, хотя в бранях смелый, Твоей вручаю власти и свирепу нраву; Вся, яже хощешь, твори; но токмо, да славу Свою лучше окончит, не дерзай столь злобу Твою люто изощрять и не прежде к гробу 235 Темный путь ему яви, нежели круг свой велий Обтечет годом Фебус, как исполин смелый. Тогда уже наведи хотя смерть с косою, Так годно владеющу мною и тобою». Рече — и возвысился в чертоги небесны. 240 Сверже с себя вредные оковы, ей тесны, Радуется и грозит; яко же лев жадный, Когда агнца усмотрит, бедный сей скот стадный Трепещет весь, той же, лют, нань ся устремляет, Веселяся добычи, с гневом нападает, 245 Безгласного терзая и углубив грубы Когти в нем, злохищные насыщает зубы, — Так Странгурио, прияв власть, в вред нам ей данну, Устремися на Петра и, видя прерванну Неволю свою, гордо смеет обладати 250 Тем, ему же скипетр всего мира можно б дати.

1738

В избранном Добавить в избранное Подождите...

Нажмите «Мне нравится» и
поделитесь стихом с друзьями:

Комментарии читателей

    Если в тексте ошибка, выделите полностью слово с опечаткой и нажмите Ctrl + Enter, чтобы сообщить.