Николай Гумилев Сомалийский полуостров

Помню ночь и песчаную помню страну И на небе так низко луну.

И я помню, что глаз я не мог отвести От ее золотого пути.

Там светло, и, наверное, птицы поют, И цветы над прудами цветут,

Там не слышно, как бродят свирепые львы, Наполняя рыканием рвы,

Не хватают мимозы колючей рукой Проходящего в бездне ночной!

В этот вечер, лишь тени кустов поползли, Подходили ко мне сомали,

Вождь их с рыжею шапкой косматых волос Смертный мне приговор произнес,

И насмешливый взор из-под спущенных век Видел, сколько со мной человек.

Завтра бой, беспощадный, томительный бой С завывающей черной толпой,

Под ногами верблюдов сплетение тел, Дождь отравленных копий и стрел,

И до боли я думал, что там, на луне, Враг не мог бы подкрасться ко мне.

Ровно в полночь я мой разбудил караван, За холмом грохотал океан,

Люди гибли в пучине, и мы на земле Тоже гибели ждали во мгле.

Мы пустились в дорогу. Дышала трава, Точно шкура вспотевшего льва,

И белели средь черных, священных камней Вороха черепов и костей.

В целой Африке нету грозней сомали, Безотраднее нет их земли,

Столько белых пронзило во мраке копье У песчаных колодцев ее,

Чтоб о подвигах их говорил Огаден Голосами голодных гиен.

И, когда перед утром склонилась луна, Уж не та, а страшна и красна,

Понял я, что она, точно рыцарский щит, Вечной славой героям горит,

И верблюдов велел положить, и ружью Вверил вольную душу мою.

1918, 1921