Гнедич Николай

Николай Гнедич Задумчивость

Страшна, о задумчивость, твоя власть над душою, Уныния мрачного бледная мать! Одни ли несчастные знакомы с тобою, Что любишь ты кровы лишь их посещать? Или тебе счастливых невступны чертоги? Иль вечно врата к ним златые стрегут Утехи — жилищ их блюстители-боги? — Нет, твой не в чертогах любимый приют; Там нет ни безмолвия, ни дум, ни вздыханий. Хоть есть у счастливцев дни слез и скорбей, Их стоны не слышимы при шуме ласканий, Их слезы не горьки на персях друзей. Бежишь ты их шумных чертогов блестящих; Тебя твое мрачное сердце стремит Туда, где безмолвна обитель скорбящих Иль где одинокий страдалец грустит. Увы! не на радость приходишь ты к грустным, Как друг их, любезная сердцу мечта: Витает она по дубравам безмолвным; Равно ей пустынные милы места, Где в думах таинственных часто мечтает И, дочерь печали, грустит и она; Но взор ее томный отрадой сияет, Как ночью осенней в тумане луна; И грусть ее сладостна, и слезы приятны, И образ унылый любезен очам; Минуты бесед ее несчастным отрадны, И сердцу страдальца волшебный бальзам: Улыбкой унылое чело озаряя, Хоть бледной надеждой она их живит И, робкий в грядущее взор устремляя, Хоть призраком счастья несчастному льстит. — Но ты, о задумчивость, тяжелой рукою Обнявши сидящего в грусти немой И думы вкруг черные простря над главою, Заводишь беседы с его лишь тоской; Не с тем, чтоб усталую грудь от вздыханий Надежды отрадной лучом оживить; Нет, призраки грозные грядущих страданий Ему ты заботишься в думах явить; И смотришь, как грустного глава поникает, Как слезы струит он из томных очей, Которые хладная земля пожирает. Когда ж, изнуренный печалью своей, На одр он безрадостный, на одр одинокий Не в сон, но в забвенье страданий падет, Когда в его храмину, в час ночи глубокой Последний друг скорбных — надежда придет, И с лаской к сиротскому одру приникает, Как нежная матерь над сыном стоит И песни волшебные над ним воспевает, Пока его в тихих мечтах усыпит; И в миг сей последнего душ наслажденья И сна ты страдальцу вкусить не даешь: Перстом, наваждающим мечты и виденья, Касаясь челу его, сон ты мятешь; И дух в нем, настроенный к мечтаньям унылым, Тревожишь, являя в виденьях ночей Иль бедствия жизни, иль ужас могилы, Иль призраки бледные мертвых друзей. Он зрит незабвенного, он глас его внемлет, Он хочет обнять ему милый призрак — И одр лишь холодный несчастный объемлет, И в храмине тихой находит лишь мрак! Падет он встревоженный и горько прельщенный; Но сон ему боле не сводит очей. Так дни начинает он, на грусть пробужденный, Свой одр одинокий бросая с зарей: Ни утро веселостью, ни вечер красами В нем сердца не радуют: мертв он душой; При девах ласкающих, в беседе с друзьями, Везде, о задумчивость, один он с тобой!

1809

В избранном Добавить в избранное Подождите...

Нажмите «Мне нравится» и
поделитесь стихом с друзьями:

Комментарии читателей

    Если в тексте ошибка, выделите полностью слово с опечаткой и нажмите Ctrl + Enter, чтобы сообщить.