Ренат Гильфанов Воскресший из мертвых
1
…Иисус заплакал.
«Смотри, смотри, как он любил его!» «А ежели любил, то почему изгнавший бесов и отверзший очи слепцу, ему позволил умереть?» «Не знаю. Верно, в этом есть значенье». Старик вздохнул, и оба замолчали.
Скорбя душой, Иисус прошел к гробнице и тихо молвил: «Уберите камень». Испуганная Марфа прошептала: «Господь, он мертв уже четыре дня и засмердел уже…» «Доверься мне, — ее прервал Иисус. — Берите камень!» Когда убрали камень от пещеры, в которой труп лежал, Иисус отвел глаза от входа, словно вид пещеры ему обжег зрачки или напомнил о чем-то. Но, до боли сжав в кулак пять пальцев, снова взгляд свой устремил в провал пещеры и, нахмурив брови, воскликнул громко: «Лазарь, выйди вон!» Внутри пещеры что-то зашуршало. По суходолу пробежала дрожь. Из склепа смрадным воздухом пахнуло. И вслед за тем тяжелые шаги из тьмы раздались. Ближе, ближе, ближе…
2
В Вифании за праздничным столом народ еврейский праздновал вечерю. Там был Иисус, с ним Лазарь возлежал, которого он воскресил из мертвых. И думал Лазарь: «Если умер я, да, если вправду умер я, то кто я теперь — живой мертвец иль человек? И если тьма, объявшая меня, была и вправду смертью, то она была не страшной. Нет, совсем не страшной. Страшна была болезнь моя…» Вздохнув, он вспомнил тот, последний, приступ боли. И вслед за тем — мгновенье облегченья. А рядом встала жизнь: ее болезни, ее тревоги, страх и нищета. Тут взгляд его упал на пальцы рук, сжимающие хлеб. Худые пальцы. «Да, я был мертв. И эта вот рука гнила уже… Гнила?» Он с изумленьем взглянул на руку. И отставил хлеб.
«Сестра… Ее я верой был спасен, а не своей. А мне б хватило веры, чтобы ее из мертвых воскресить? Пожалуй, нет. — (Он усмехнулся.) — Вряд ли». Взглянув в окно, он вспомнил ужас свой в тот миг, когда, глаза открыв в пещере, перед собой увидел только тьму, втянул ноздрями вонь, и хриплый кашель ему взорвал гортань. Потом платок он от лица, как липкую медузу, отбросил. И вот тут от отвращенья он вскрикнул было, но увидев свет в конце пещеры, понял: это — выход. Он двинулся на свет. И там, у входа, его ждал Бог, а рядом с ним — сестра. Но то был не последний день Вселенной. Вокруг все та же жизнь, все те же лица, все те же зной и пыль. И он подумал: «Зачем я здесь?… И кто я…?» И потом заплакал — не от счастья, но от боли.
И вдруг среди всеобщего веселья, подняв лицо, он на себе поймал внимательный, спокойный взгляд Христа. И взгляд Иисуса как бы говорил, верней, молчал о том, что многим смерть — лишь тьма и ужас, но кому-то жизнь крестом на плечи потные ложится. Бывает жизнь пустою, как кувшин надтреснутый, никчемный. Но бывает наполненною смыслом, как мехи — вином. И вот теперь они раздулись…
И среди гула пьяных голосов лишь эти двое поняли друг друга.
Нажмите «Мне нравится» и
поделитесь стихом с друзьями:
Комментарии читателей