Генрих Гейне Мария-Антуанетта

Как весело окна дворца Тюильри Играют с солнечным светом! Но призраки ночи и в утренний час Скользят по дворцовым паркетам.

В разубранном павильоне de Flor Мария-Антуанетта Торжественно совершает обряд Утреннего туалета.

Придворные дамы стоят вокруг, Смущенья не обнаружив. На них — брильянты и жемчуга Среди атласа и кружев.

Их талии узки, фижмы пышны, А в ножках — кокетства сколько! Шуршат волнующие шелка. Голов не хватает только!

Да, все — без голов!.. Королева сама, При всем своем царственном лоске, Стоит перед зеркалом без головы И, стало быть, без прически.

Она, что носила с башню шиньон И титул которой так громок, Самой Марии-Терезии дочь, Германских монархов потомок, —

Теперь без завивки, без головы Должна — нет участи хуже! — Стоять среди фрейлин незавитых И безголовых к тому же!

Вот — революции горький плод! Фатальнейшая доктрина! Во всем виноваты Жан-Жак Руссо, Вольтер и гильотина!

Но удивительно, странная вещь: Бедняжки — даю вам слово! — Не видят, как они мертвы И до чего безголовы.

Все та же отжившая дребедень! Здесь все, как во время оно: Смотрите, как смешны и страшны Безглавые их поклоны.

Несет с приседаньями дама d’atour1 Сорочку монаршей особе. Вторая дама сорочку берет, И приседают обе.

И третья с четвертой, и эта, и та Знай приседают без лени И госпоже надевают чулки, Падая на колени.

Присела пятая — подает Ей пояс. А шестая С нижнею юбкой подходит к ней, Кланяясь и приседая.

С веером гофмейстерина стоит, Командуя всем парадом, И, за отсутствием головы, Она улыбается задом.

Порой любопытное солнце в окно Посмотрит на все это чудо, Но, старые призраки увидав, Спешит убраться отсюда!