Дмитрий Быков Терцины о счастье

«Я увожу к погибшим поколеньям.» «Ад», 2

Земную жизнь безропотно влача, Я был обучен тщательно и строго, Но память расторопнее врача

И, смею думать, милосердней Бога: Стирает то, что чересчур болит. Поэтому я помню так немного.

Но этот дом я помню. Замполит — Иль как его зовут — военкомата, С угрюмостью, которая сулит

Начало новой жизни, хрипловато Командует раздеться. Наш призыв Стоит напротив молодца с плаката

У стенки, перепуган и стыдлив. Идет осмотр имущества. Одежду Мы сняли, аккуратно разложив.

Майор следит, не спрятано ли между Солдатских ягодиц и пальцев ног Чего-нибудь запретного. Надежду

Оставь, сюда входящий. Вышел срок Прощаниям с родными: нас отсюда Везут на сборный пункт. «А ну, сынок,

Нагнись вперед! Открой рюкзак, паскуда!» Рюкзак вчера упаковала мать. На сборном пункте не случится чуда —

Три дня нас будут там мариновать, А после расфасуют в карантины. «Одеться — и во двор». Когда опять

Нас выпустят отсюда, миг единый Я буду колебаться… Видит Бог, Земную жизнь пройдя до середины —

И то я вспомню это: шаг, рывок — И я, глядишь, в троллейбусе, который Идет до дома… Впрочем, я не мог

Всерьез представить этого. Майоры Не любят шуток. Я же с детских лет Во сне боялся убегать от своры.

Держа в руке военный свой билет, В котором беспристрастный медработник Мне начертал: «Ограничений нет»,

Я оглянулся на ДК «Высотник»: Шесть лет, помилуй Господи, назад Наш класс сюда водили на субботник.

Троллейбус, грязноват и грузноват, Проплыл проспектом — мимо овощного И далее, куда глаза глядят

И провода велят… Теперь я снова — Шесть лет, помилуй Господи, прошло!— Опять в июле, и опять восьмого,

Здесь прохожу. И мне не тяжело Нести домой пакет томатов мокрых (Стоял с утра, досталось полкило).

Меня ничей не остановит окрик. Сажусь в троллейбус. Тихо, как во сне, ДК «Высотник» проплывает в окнах.

Немногое для счастья нужно мне.

1993