Эдуард Асадов Дума о севастополе

Я живу в Севастополе. В бухте Омега, Там, где волны веселые, как дельфины, На рассвете, устав от игры и бега, Чуть качаясь, на солнышке греют спины…

Небо розово-синим раскрылось зонтом, Чайки, бурно крича, над водой снуют, А вдали, пришвартованы к горизонту, Три эсминца и крейсер дозор несут.

Возле берега сосны, как взвод солдат, Чуть качаясь, исполнены гордой пластики, Под напористым бризом, построясь в ряд, Приступили к занятию по гимнастике.

Синева с синевой на ветру сливаются, И попробуй почувствовать и понять, Где небесная гладь? Где морская гладь? Все друг в друге практически растворяется.

Ах, какой нынче добрый и мирный день! Сколько всюду любви, красоты и света! И когда упадет на мгновенье тень, Удивляешься даже: откуда это?!

Вдруг поверишь, что было вот так всегда. И, на мужестве здесь возведенный, город Никогда не был злобною сталью вспорот И в пожарах не мучился никогда.

А ведь было! И песня о том звенит: В бурях войн, в свистопляске огня и стали Здесь порой даже плавился и гранит, А вот люди не плавились. И стояли!

Только вновь встал над временем монолит — Нет ни выше, ни тверже такого взлета. Это стойкость людская вошла в гранит, В слово Честь, что над этой землей звенит, В каждый холм и железную волю флота!

Говорят, что отдавшие жизнь в бою Спят под сенью небес, навсегда немые, Но не здесь! Но не в гордо-святом краю! В Севастополе мертвые и живые, Словно скалы, в едином стоят строю!

А пока тихо звезды в залив глядят, Ветер пьян от сирени. Теплынь. Экзотика! В лунных бликах цикады, снуя, трещат, Словно гномы, порхая на самолетиках…

Вот маяк вперил вдаль свой циклопий взгляд… А в рассвете, покачивая бортами, Корабли, словно чудища, важно спят, Тихо-тихо стальными стуча сердцами…

Тополя возле Графской равняют строй, Тишина растекается по бульварам. Лишь цветок из огня над Сапун-горой Гордо тянется в небо, пылая жаром.

Патрули, не спеша, по Морской протопали, Тают сны, на заре покидая люд… А над клубом матросским куранты бьют Под звучание гимна о Севастополе.

А в Омеге, от лучиков щуря взгляд, Волны, словно ребята, с веселым звоном, С шумом выбежав на берег под балконом, Через миг, удирая, бегут назад.

Да, тут слиты бесстрашие с красотой, Озорной фестиваль с боевой тревогой. Так какой это город? Какой, какой? Южно-ласковый или сурово-строгий?

Севастополь! В рассветном сияньи ночи, Что ответил бы я на вопрос такой? Я люблю его яростно, всей душой, Значит, быть беспристрастным мне трудно очень.

Но, однако, сквозь мрак, что рассветом вспорот, Говорю я под яростный птичий звон: Для друзей, для сердец бескорыстных он Самый добрый и мирный на свете город!

Но попробуй оскаль свои зубы враг — И забьются под ветром знамена славы! И опять будет все непременно так: Это снова и гнев, и стальной кулак, Это снова твердыня родной державы!