Павел Антокольский Марина

Седая даль, морская гладь и ветер Поющий, о несбыточном моля. В такое утро я внезапно встретил Тебя, подруга ранняя моя.

Тебя, Марина, вестница моряны! Ты шла по тучам и по гребням скал. И только дым, зеленый и багряный. Твои седые волосы ласкал.

И только вырез полосы прибрежной В хрустящей гальке лоснился чуть-чуть. Так повторялся он, твой зарубежный, Твой эмигрантский обреченный путь.

Иль, может быть, в арбатских переулках… Но подожди, дай разглядеть мне след Твоих шагов, стремительных и гулких, Сама помолодей на сорок лет.

Иль, может быть, в Париже или в Праге… Но подожди, остановись, не плачь! Зачем он сброшен и лежит во прахе, Твой страннический, твой потертый плащ?

Зачем в глазах остекленела дико Посмертная одна голубизна? Не оборачивайся, Эвридика, Назад, в провал беспамятного сна.

Не оборачивайся! Слышишь? Снова Шумят крылами чайки над тобой. В бездонной зыби зеркала дневного Сверкают скалы, пенится прибой…

Вот он, твой Крым! Вот молодость, вот детство, Распахнутое настежь поутру. Вот будущее. Стоит лишь вглядеться, Отыщешь дочь, и мужа, и сестру.

Тот бедный мальчик, что пошел на гибель. В соленых брызгах с головы до ног,– О, если даже без вести он выбыл, С тобою рядом он не одинок.

И звезды упадут тебе на плечи… Зачем же гаснут смутные черты И так далёко – далеко – далече Едва заметно усмехнулась ты?

Зачем твой взгляд рассеянный ответил Беспамятством, едва только возник? То утро, та морская даль, тот ветер С тобой, Марина. Ты прошла сквозь них!

12 января 1961