Даниил Андреев Порой мне брезжила отрада...

Порой мне брезжила отрада В простом, — совсем, совсем простом: Подкрасться полночью из сада И заглянуть в мой сонный дом.

Окно распахнуто. Гардины Чуть зыблются… Весна легка, И отсвет, тонкий, как седины, Скользит на сумрак потолка.

Над абажуром старой лампы Так тих светящийся венец, Так мирны тёмные эстампы, Ковров тяжёлый багрянец…

Так странно нов, манящ и светел Знакомых книг над рядом ряд: Ночь окунула в мягкий пепел Их слишком праздничный наряд.

Как вы пленительны, как святы, Друзья, взлелеянные мной — Пенаты, добрые пенаты Родимой комнаты ночной!

Чуть внятный шелест… Шаг… И светом Вдруг сердце сладко залило: Как будто в сонной синеве там Взметнулось белое крыло.

Хрупка, светла, нежна, как иней, Прошла по комнате она И стихла в старом кресле синем С шуршащей книгой у окна.

Вся жизнь полна блаженным ядом, И изменяет стих певцу, Чуть подойду с певучим ладом К твоим глазам, — душе, — лицу.

А счастье — в чём? Под этим кровом Из-под руки твой взгляд следить И зовом беглым, лёгким словом Твой отклик сразу пробудить.

1950