Белла Ахмадулина Уроки музыки

Люблю, Марина, что тебя, как всех, что,- как меня,- озябшею гортанью не говорю: тебя — как свет! как снег!- усильем шеи, будто лед глотаю, стараюсь вымолвить: тебя, как всех, учили музыке. (О крах ученья! Как если бы, под богов плач и смех, свече внушали правила свеченья.)

Не ладили две равных темноты: рояль и ты — два совершенных круга, в тоске взаимной глухонемоты терпя иноязычие друг друга.

Два мрачных исподлобья сведены в неразрешимой и враждебной встрече: рояль и ты — две сильных тишины, два слабых горла музыки и речи.

Но твоего сиротства перевес решает дело. Что рояль? Он узник безгласности, покуда в до диез мизинец свой не окунет союзник.

А ты — одна. Тебе — подмоги нет. И музыке трудна твоя наука — не утруждая ранящий предмет, открыть в себе кровотеченье звука.

Марина, до! До — детства, до — судьбы, до — ре, до — речи, до — всего, что после, равно, как вместе мы склоняли лбы в той общедетской предрояльной позе, как ты, как ты, вцепившись в табурет,- о карусель и Гедике ненужность!- раскручивать сорвавшую берет, свистящую вкруг головы окружность.

Марина, это все — для красоты придумано, в расчете на удачу раз накричаться: я — как ты, как ты! И с радостью бы крикнула, да — плачу.

Октябрь 1963