Роман Солнцев В синий снег...

В синий снег выбегает из вечерних ЦУМов человек с тихою фамилией Нешумов. Наконец – не успел деньгу спустить – пальтишко! На коне-с. Важен и задумчив он. «Потише!»

Жмут такси возле ног в темнеющих проулках, как лещи, оставляя золото на брюках! «Я чудак. Я казанец бывший и разиня. Но не так думать обо мне должна Россия.

Хорошо – спутников летающее чудо. Как яйцо очертание орбит покуда...» Смотрит в снег мимо снобов, мимо толстосумов человек с тихою фамилией Нешумов.

Что в ночи он еще откроет деловито? «Ах-лучи»? Налицо нехватка алфавита… Как в туман, он идет, возжаждав пива, танцев, в ресторан, тот, в котором нету иностранцев.

«Ты да я… Это, брат, великие секреты...» Болтовня мальчиков вспотевших про ракеты. Стройных дур взвизги, вызывающие жалость. Байконур… Марс… Пеньковский...– все перемешалось!

– Эй, старик! – рядом кто-то ртом шевелит рыбьим.– Ду ю спик… инглиш?. В общем не скучай, а выпьем! …

В синий снег выбегает, как эвенк из чумов, человек с тихою фамилией Нешумов. Мыслям вслед – образов мерцающая нитка. Рядом с ней рифма допотопная, как нимфа?

Ремесло, ставшее привычкой, тешит нервы… Ты светло мучаешься в сотый раз, как в первый! Ты – красив. Чтоб не подменяли космос стены, ты в курсив выделил пружиночку антенны.

Выпал снег. Из лабораторий вышел умных человек с тихою фамилией Нешумов. Боль в глазах… И спина твоя гудит чугунно… В небесах торжественно и чудно.

1975