Сергей Петров Мороз длиною с год. Совсем ослепла память...

Мороз длиною с год. Совсем ослепла память, а год – он сед как век, он зябкий дед. Итак, начну я с вечностью под вечер самсусамить, грошовой мудрости продавши на пятак. От жизни наугад, от вечности базарной и от зимы крутой, пушистой, озорной не стану пить стакан воды отварной, не погонюсь в пургу за мастью козырной. Торговка в шубе спит. Сусальные разводы и слезных мне она сосулек посулит, но кто же мне во сне преснеющие воды и черствый черный хлеб, как язвы, посолит? Тысячеверстого сибирского радушья умом не обогнуть, пером не описать. Здесь на гербе и кнут, и дудочка пастушья, но под нее вовек не стану я плясать. Под жернова годов мороз, мохнатый мельник, всю муку и тоску – всё валит с потолка. Но знаю я, слепой и маленький отсельник, всё перемелется, посыплется мука. Иные, знать, меня Камены воспитали, что не кляну тебя, грубосугробный плен, что не умру с тоски на койке в госпитале, как некогда Рембо, Камоиньш и Верлен.

7–8 ноября 1944