Белинда Наизусть Кислородовая

никчёмная грусть в замёрзших кварталах. стеклянные взгляды простуженных окон. уставшие звуки каблучных металлов. ты есть. тебя нет. а я помню твой локон тёмно-карий, как чай. сильный чай горьковатый. сильнее меня и тебя, вместе взятых. и какого чёрта мы закончились этой абра-кадаброй?

а после тебя как чебурашка без гены как вампиру-вербена как тв без антенны как всем феям без фена как минор без рефрена как молчать о проблемах. молчу:

напились понедельники в прокуренные вторники, когда преподаватели твердили пресным школьникам о лести и разбойниках. о чём-то в треугольниках, о мгле и преступлениях, — виной всему Раскольников.

да к черту этих школьников, и острых треугольников. поговорим о нас, невольник я. твоих проколотых ушей, мы вечные повторники чужих историй и имен, что прячутся во дворике тебе со мной никак. а мне с тобой- до коликов, но нету больше нас, есть ты и я. и вторники. и вторники, конечно. я снова выльюсь в сборники, я буду посвящать тебе хореи, ямбы, дольники. тебе и о тебе. тебе и для тебя. запомни-ка. до рвоты помнить все твои черты и подоконники. всех твоих грёбанных заносчивых поклонников. о нашей не16-ой зиме, что посыпали дворники песками рваными. прочти попозже в соннике, к чему мне снишься ты. вся такая алкогольная. кислородовая. с вальяжной грацией, мечтающая всё ещё свалить куда-нибудь во францию. плеоназмы, тавтология и гиперболизация, поэтому лишь ты, еще раз ты и так еще раз двадцать. не было причины, чтобы не прощаться, встречаться, расставаться, не бояться, оставаться. говорить об итальянцах, мексиканцах и голландцах. лишь бы говорить с тобой. а может, целоваться. расстанемся на станции. соврём о пунктуации и я поставлю точку тут, сказав, что больше не люблю.

но. по щучьему велению, по моему хотению я люблю тебя, к сожалению.

и только ради бога, не спрашивай меня, почему дворники не подметают дождь.когда он разбивается об асфальт.