Амари Ямбы

…Он вырос в той семье, где злобный произвол, Борясь с растущей силой вражьей, Одну из злых собак себе уж раз нашел Из псов цепных на гнусной страже. Он вырос в той семье, где совесть — звук пустой, Где вместо чести — дисциплина, Где признают один закон, закон святой: Кулак и волю господина. Он вырос в той среде, где презирают труд, Где люди дики, нравы грубы, Где взятка — институт, где взятками живут, Девиз и лозунг: «в морду, в зубы». Он вырос в той среде, где знают слово честь Лишь в сочетаньи: «честью просят» — И где считается бесчестным не донесть, И где по долгу все доносят. Охота за людьми их развращает всех, И пусть те люди только воры, Но все ж их ремесло, пред вечной Правдой грех: Быть у богатой — гончей сворой… …И рано дух семьи уж научил его Народ глубоко ненавидеть, Глубоко презирать, и более всего В нем средство к личным целям видеть. Ведь в доме у отца застенок, может быть, С невинной детскою был рядом, И душу детскую порок уж стал губить Своим чуть видным, тонким ядом. Быть может, близ нее ужасный не смолкал Крик от жестоких избиений, И рано детский глаз к картинам привыкал Нечеловеческих мучений… …Фортуна в первый раз явилася ему — Она играть ведь любит в жмурки — Не удивитесь вы, наверно, ничему: Под звуки легкие мазурки. Под топот каблуков и под бряцанье шпор Она его поцеловала И под незначащий и скучный разговор Ему о будущем шептала. И стала жизнь его напоминать с тех пор Мазурки танец легкий, бурный, И стала, как и он, полна бряцанья шпор, Такой же светлой и бравурной. И если наступал средь вихря танца он Ногой окованной солдата На веру, на права, на совесть, на закон, На все, что дорого и свято, — Так что ему закон и что ему народ, Людская кровь, людское счастье, — Когда его девиз: туда, наверх, вперед! Погоня жадная за властью. И он взлетел почти на министерский стул На невзорвавшемся снаряде… Быть может, он влиял, как злобный тарантул, Жестокой силою во взгляде, Иль ограниченной тупою прямотой, Самоуверенной и быстрой, — Но только — человек с святою простотой И головою не министра — Над всею Россией он на миг единый стал, Над всей страною старший дворник, И он уже хотел, и он уже мечтал На всю страну надеть намордник. Как вдруг…